Фэн прекрасно понимал усталость своего отца. Долгое время проработав в нелицеприятной по звучанию должности помощника его секретаря, Ван младший был весьма подробно ознакомлен с безумным ритмом, в котором его старик существовал уже далеко не первое десятилетие. Удивляться тому, что он сдавал в последнюю пятилетку, не стоило. Однако, Фэн не собирался унижать отца снисходительностью. Напротив, разбираясь в делах в новом своём статусе он скрупулёзно выискивал возможные ошибки и упущения. Он был молод и полон сил, его рвение было тем самым острым зубилом, способным сколоть с корабля всех присосавшихся к днищу гадов. И с одним из них, он собирался разобраться сегодня. С одним обнаглевшим, плешивым, и все же очень умным спрутом, знакомым ему с детства. Но Фэн пришёл по праву рождения и преемственности. По праву профессионала.
Пришел отсиживать диван в приемной режимного объекта. От нечего делать он составлял в заметках планшета шутливое хайку, третье за пятнадцать минут.

Пустота в кабинетах
без смеха девиц.
В ожиданьи проверка.

Проверка в лице Ван Хуофэна действительно была в ожидании. Девушка принявшая его запрос о доступе по терминалу долго и безуспешно лепетала что-то о секретности и отсутствии главы отделения, коим являлся лично Виктор Таларико. Фэн закипел. Ожидаемо. Тихо, но с присвистом сквозь сжатые зубы. Пришлось объяснить, что, если ему в течении двадцати минут не дадут доступ для полной проверки систем электроснабжения, он отрубит от сети весь кластер, оставив до окончания разбирательств с исследовательским центром лишь скудный обрубок резервного питания. Первая бронированная дверь на его пути жалко пискнула датчиком и открылась.
Конечно же это было грубо. Фэн прекрасно осознавал, что, бесцеремонно врываясь на чужую вотчину, еще и добиваясь своего угрозами, он рисковал нажить не одного врага. Хотя по правде, при престарелом отце, ему хватило бы и одного единственного в лице куратора медицинской отрасли. Но посягательство на здоровье хоть и бывшего, но члена Совета – даже неоказанием помощи – означало бы начало маленькой и чертовски красочной войны с его сыном. Как в прочем посягательство и на любого из семьи Ван. Уж что-что, а закусывать удила Огненный Ветер умел в совершенстве.
Потому, коротая время за доведением до совершенства семнадцати слогов, оставалось надеяться на разумность «оппонента» и взаимную вежливость. О, церемонии, сколько горячих умов вы охладили. Справитесь и с еще парой. Мысль об этом вызывала почти что улыбку – воевать, так расчетливо.